Как рождаются мифы.

"Этого не могло не быть, потому что есть много свидетелей" или "это соверншенно неправдоподобно, но уж совсем непонятно, что много людей претендует на роль свидетелей; каков механизм этого?"... Знакомые рассуждения, не правда ли? Мы часто считаем миф историей, потому что не могло столько людей ошибаться. Порой же мы понимаем, что перед нами миф, но дивимся: откуда столько очевидцев вполне невероятного события?
***
Это было летом 1965 года в Таллине, где я отдыхал с родителями и любимой старшей кузиной ( папе было 39, маме 37, кузине 16, мне - 12 лет ). Длинными светлыми вечерами ( стояли белые ночи ) мы играли в карты. В какие игры? В дурака, кинга, 66 и 501 ( последним двум играм обучила мама ). ( Я так увлекался в молодости карточными играми, а сейчас разучился - могу только в дурака! ). Уж не помню, в какие игры мы играли двое на двое: я с мамой против отца с кузиной. И вот играем мы как-то вечером и нам с мамой не везет: мы проигрываем кон за коном. Я начинаю переживать, возбуждаться, а папа с кузиной меня поддразнивают и подначивают. Кончилось это всё плохо - я вспылил, отхлестал кузину картами по лицу, отцу крикнул: "Пусть мы проиграли, а ты зато - толстый!" ( папа рано располнел )и, давясь слезами, выскочил из комнаты и кинулся вниз по лестнице. Мы занимали второй этаж, а на площадке между вторым и первым этажом находился туалет, в котором я и заперся с твердым намерением не покидать его до самой смерти. Минут через 10 я услышал скрип ступеней: мама, а за ней и папа с кузиной отправились меня искать. Они догадались, что я заперся в туалете, и мама стала увещевать меня выйти. Она говорила всякие нежные слова, но я был непреклонен: только смерть от голода в туалете. К тому же я слышал смешки кузины и продолжал злиться. И тут вдруг мама говорит, обращаясь к отцу с кузиной: "А может он выбежал во двор, а в туалете NN?" ( имелся ввиду пожилой сосед с первого этажа ). Они стали обсуждать последствия этой версии, в частности возможную реакцию соседа на мамины увещевания. Не помню, что заставило меня отказаться от своих намерений и всё же покинуть место моего затворничества. В последующие дни нашего пребывания в Таллине этот случай стал предметом шуток, главным образом связанных с вооброжаемым присутствием в туалете не меня, а NN, выражением его лица, когда он якобы выходил из туалета, смущением мамы и т. п.
Когда мы вернулись в Москву история была рассказана нашим близким в улучшенной версии ( я убежал в сад, а в туалете был сосед ). По прошествии некоторого времени я с изумлением обнаружил, что все трое - мама, папа и кузина - уверовали в истинность этой, сочиненной ими, версии. Когда я однажды указал, что всё было не так, что я в самом деле заперся в туалете, все трое обрушились на меня, обвинив в потере памяти. Прошло более сорока лет, но об этом случае продолжают рассказывать в сочиненной версии. Особенно любит его вспоминать моя кузина. Она артистически изображает меня, пришедшего в неистовство, пародирует маму ( "Дусеньки-мусеньки, сыночек мой родной, выходи, хватит сидеть в таком нехорошем месте!" ), рассказывает, как приоткрылась дверь и высунулось недоуменное лицо пожилого соседа, как мама всплеснула руками и стала извиняться. И только я помню, что эта версия сочинена с начала и до конца, и всё было не так...