Памятник Виктору-Эммануилу.

Подробно описывать пребывание в Риме не буду. Посмотрели много: я даже сильно натер ногу - столько ходили. Хотя далеко не все, что хотел: я в Риме в третий раз, а никак не попаду на виллу Боргезе. И я был не в лучшей форме. Мы в некотором смысле поменялись местами с женой: я обычно хорошо ориентируюсь в городах, особенно, если под рукой карта. Жена же ориентируется неважно, карту читает плохо. В Риме же я при наличии карты не мог отыскать даже улицу, на которой мы жили, жена же наоборот проявляла чудеса в ориентировке на местности. Вообще я явно находился в измененном состоянии сознания - при этом в состоянии дурном. Сознаюсь в постыдном помутнении разума: увидав наверху всадника, я сказал жене, что это статуя Марка Аврелия ( свою близорукость не считаю смягчающим обстоятельством ) и пока мы поднимались, вдохновенно рассказывал об этом философе на троне, а заодно и обо всех императорах династии Антонинов. При ближайшем рассмотрении меня смутила кривая шашка на боку, но не сильно. Но потом я разглядел совершенно не подобающий головной убор и только тогда удосужился прочитать надпись на пьедестале. К моему стыду это оказался король Виктор-Эммануил!
***
Когда я был студентом, на нас наводил страх профессор Анатолий Георгиевич Бокщанин. Он отличался бешеным нравом и необычайной экстравагантностью. Как-нибудь я напишу о нем поподробнее. А сейчас - одна история. Бокщанин ведет спецкурс в нашей небольшой группе - я, Гиви Курбаши, Инц, бедный Алеша Демянец ( умрет в 35 лет ), Медух-паша ( где он теперь? ), Наташа,единственная девочка в группе, которая на 5-ом курсе выйдет замуж за Инца, и примкнувший к нам - нет, не Шепилов, а будущий переводчик Эдик, учившийся на заочном отделении. А.Г., забыв о предмете ( что с ним часто бывало ), рассказывает о своем путешествии в Рим: "Представляете, ма-ла-дежь![он всегда так обращался к студентам] В центре Рима памятник! - кому бы вы думали? [его голос и интонации выражают крайнее презрение] Королю Виктору-Эммануилу!" Искреннее возмущение Бокщанина, да и вся его тирада столь нелепы, что я не выдерживаю и к собственному ужасу начинаю в голос хохотать. Сидящий рядом со мной Инц тоже хихикает. Лицо профессора наливается кровью, он нависает над нами и свистящим угрожающим голосом вопрошает:"Почему вы смеетесь?!" Мы растеряны, не знаем, что сказать". "Я вас спрашиваю, ма-ла-дежь, что я сказал смешного?!!". Я понимаю, что ничего не придумаю, а, значит, мы погибли: гнев Бокщанина страшен. И тут находчивый Инц спасает положение:"Да ведь смешно, что поставили памятник Виктору-Эммануилу". Умница! У меня отлегло от сердца. Бокщанин успокаивается и говорит:"Да! Такой ничтожной личности! действительно смешно".
***
Вино и кофе в Риме выше всех похвал.

Читаю ТАНАХ

Читаю Книгу Руфь в оригинале. Конечно, с подсказкой. Но все равно тащусь.

Роковая станция

В мою студенческую и постстуденческую молодость я любил посещать дешевые кафе ( на дорогие не было денег ). Наша Компания в кафе ходила редко: собирались по квартирам - у Сережи Кана ( до его эмиграции ), у Саши Садецкого, у меня. А в кафе я ходил с двумя друзьями-однокурсниками, в Нашу Компанию не входившими - Гиви Курбаши и Бароном Вильгельмом. С курса третьего мы облюбовали кафе у Никитских Ворот, рядом с Кинотеатром повторного фильма. Обычно мы брали столичный салат, запеченный палтус ( очень приличный ) и молдавский совиньон - заказывали сначала по бутылке на брата, потом добавляли.
И вот как-то вечером ( когда это было? кажется, в первый год-два после окончания университета ) нас занесло на Новый Арбат ( тогда - проспект Калинина ). Мы засели в каком-то модном кафе на 2-ом этаже. Там подавали "Гамзу". Это было болгарское красное сухое вино, которое разливали в большие ( литр? полтора? не помню ) плетеные бутылки. Оно было очень популярно и даже воспето Евтушенко в поэме "Братская ГЭС" ( "Пили "гымзу" под частик с томатом..." ). Не помню, сколько мы выпили бутылок. Много... Вспоминая потом этот случай, мы были склонны винить официантку, подначивавшую нас: "Мальчики, я вам принесу еще бутылочку". Вообщем нагрузились мы основательно. Вышли из кафе в состоянии "недоперепили" ( выпили больше, чем могли, но меньше, чем хотели ). И тут Барон Вильгельм говорит, что дома у него припасен коньяк, и зовет нас к себе продолжить. А жил он недалеко - в переулке у станции метро "Смоленская" Арбатско-Покровской линии ( да он и сейчас там живет ). Настроение у нас было буйное: мы горланили песни, гонялись друг за другом. Особенно вопили, когда проходили мимо посольства - то ли сингапурского, то ли филипинского. Орали и в баронском подъезде - а время было позднее. Откупорили бутылку коньяка, стали пить. Выпив несколько рюмок, я понял, что мне достаточно, и что надо двигаться домой, а жил я тогда на улице Лобачевского, на пол пути между станциями метро "Юго-Западная" и "Проспект Вернадского". Гиви остался допивать с Бароном коньяк, а я распрощался и пошел к метро. Сев в вагон, я сразу заснул. Вышел я на "Проспекте Вернадского" и направился к дому ( идти мне было минут 15 ). Я не в первый раз возвращался под градусом, но даже когда плохо соображал, ноги на автомате находили дорогу. Я делал все нужные повороты, но, когда ожидал увидеть свой дом, предо мной предстал незнакомый пейзаж. Поиски ни к чему не привели - я понимал, что дом должен быть где-то рядом, но найти его не мог. Тогда я решил вернуться к метро, чтобы начать "плясать от печки". Но где же метро? Я окончательно заблудился. Наконец я увидел каких-то людей ( было около часа ночи ) и кинулся к ним: "Где станция метро "Проспект Вернадского?" "Что-о? Здесь ближайшая станция - "Щелковская"!" То есть я не сделал пересадки, а заснув, доехал до конечной остановки. Но в каком надо было быть состоянии, чтобы выйдя на чужой станции, 15 минут идти якобы к дому? Уж не знаю, как я добрался до метро и все же доехал до дома...
На следующее утро меня разбудил телефонный звонок. Это был Гиви. Он сказал, что ушел от Барона минут через 40 после меня и каким-то вкрадчивым голосом поинтересовался, как я добрался домой. Я начал рассказывать ему свою историю и когда произнес слово "Щелковская", он стал хохотать как сумасшедший. "В чем дело?",-поинтересовался я. "Я тоже доехал до "Щелковской" ( а нужен ему был "Университет" ). Правда ему в отличии от меня хватило ума понять, что он приехал не туда...