Две цитаты.
Aug. 1st, 2008 12:35 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
furlusНапомню эпизод из эпилога к "Преступлению и наказанию", который произвел на меня впечатление еще при первом чтении, когда мне было 15 лет:
"На второй неделе Великого поста пришла ему очередь говеть вместе с своей казармой. Он ходил в церковь молиться вместе с другими. Из-за чего, он и сам не знал того, - произошла однажды ссора; все разом напали на него с остервенением.
- Ты безбожник! Ты в Бога не веруешь! - кричали ему. - Убить тебя надо.
Он никогда не говорил с ними о Боге и вере, но они хотели убить его как безбожника; он молчал и не возражал им. Один каторжный бросился было на него в решительном исступлении; Раскольников ожидал его спокойно и молча: бровь его не шевельнулась, ни одна черта его лица не дрогнула. Конвойный успел вовремя стать между ним и убийцей - не то пролилась бы кровь."
Тут надо иметь ввиду, что каторжники эти - злодеи и убийцы. Но всё же они верующие - поэтому и враждебны к Раскольникову, в котором подозревают неверие. Характерно, что к Соне Мармеладовой они относятся чуть ли не с нежностью. И за этим прочитывается мысль Достоевского: в народе даже убийцы веруют, поэтому народу и чуждо образованное сословие, отпавшее от веры.
Но через несколько лет я прочитал "Конармию" Бабеля и обратил внимание на следующий отрывок из рассказа "После боя":
"... но только виноватить я желаю тех, кто в драке путается, а патронов в наган не залаживает... Ты в атаку шел, - закричал мне вдруг Акинфиев, и судорога облетела его лицо, - ты шел и патронов не залаживал... где тому причина?
- Отвяжись, Иван, - сказал я Акинфиеву, но он не отставал и подступал все ближе, весь кособокий, припадочный и без ребер.
- Поляк тебя да, а ты его нет... - бормотал казак, вертясь и ворочая разбитым бедром. - Где тому причина?..
- Поляк меня да, - ответил я дерзко, - а я поляка нет...
- Значит, ты молокан? - прошептал Акинфиев, отступая.
- Значит, молокан, - сказал я громче прежнего. - Чего тебе надо?
- Мне того надо, что ты при сознании, - закричал Иван с диким
торжеством. - Ты при сознании, а у меня про молокан есть закон писан: их в
расход пускать можно, они бога почитают...
Собирая толпу, казак кричал про молокан не переставая. Я стал уходить
от него, но он догнал меня и, догнав, ударил по спине кулаком.
- Ты патронов не залаживал, - с замиранием прошептал Акинфиев над самым моим ухом и завозился, пытаясь большими пальцами разодрать мне рот, - ты
бога почитаешь, изменник...
Он дергал и рвал мой рот, я отталкивал припадочного и бил его по лицу.Акинфиев боком повалился на землю и, падая, расшибся в кровь."
Здесь героя, тоже принадлежавшего к образованному сословию, хотят убить за нежелание убивать врагов и за то, что подозревают его в вере в Бога. То есть в обоих случаях имеет место ненависть к образованному человеку, к непохожему. А неверие или вера - только предлог.
"На второй неделе Великого поста пришла ему очередь говеть вместе с своей казармой. Он ходил в церковь молиться вместе с другими. Из-за чего, он и сам не знал того, - произошла однажды ссора; все разом напали на него с остервенением.
- Ты безбожник! Ты в Бога не веруешь! - кричали ему. - Убить тебя надо.
Он никогда не говорил с ними о Боге и вере, но они хотели убить его как безбожника; он молчал и не возражал им. Один каторжный бросился было на него в решительном исступлении; Раскольников ожидал его спокойно и молча: бровь его не шевельнулась, ни одна черта его лица не дрогнула. Конвойный успел вовремя стать между ним и убийцей - не то пролилась бы кровь."
Тут надо иметь ввиду, что каторжники эти - злодеи и убийцы. Но всё же они верующие - поэтому и враждебны к Раскольникову, в котором подозревают неверие. Характерно, что к Соне Мармеладовой они относятся чуть ли не с нежностью. И за этим прочитывается мысль Достоевского: в народе даже убийцы веруют, поэтому народу и чуждо образованное сословие, отпавшее от веры.
Но через несколько лет я прочитал "Конармию" Бабеля и обратил внимание на следующий отрывок из рассказа "После боя":
"... но только виноватить я желаю тех, кто в драке путается, а патронов в наган не залаживает... Ты в атаку шел, - закричал мне вдруг Акинфиев, и судорога облетела его лицо, - ты шел и патронов не залаживал... где тому причина?
- Отвяжись, Иван, - сказал я Акинфиеву, но он не отставал и подступал все ближе, весь кособокий, припадочный и без ребер.
- Поляк тебя да, а ты его нет... - бормотал казак, вертясь и ворочая разбитым бедром. - Где тому причина?..
- Поляк меня да, - ответил я дерзко, - а я поляка нет...
- Значит, ты молокан? - прошептал Акинфиев, отступая.
- Значит, молокан, - сказал я громче прежнего. - Чего тебе надо?
- Мне того надо, что ты при сознании, - закричал Иван с диким
торжеством. - Ты при сознании, а у меня про молокан есть закон писан: их в
расход пускать можно, они бога почитают...
Собирая толпу, казак кричал про молокан не переставая. Я стал уходить
от него, но он догнал меня и, догнав, ударил по спине кулаком.
- Ты патронов не залаживал, - с замиранием прошептал Акинфиев над самым моим ухом и завозился, пытаясь большими пальцами разодрать мне рот, - ты
бога почитаешь, изменник...
Он дергал и рвал мой рот, я отталкивал припадочного и бил его по лицу.Акинфиев боком повалился на землю и, падая, расшибся в кровь."
Здесь героя, тоже принадлежавшего к образованному сословию, хотят убить за нежелание убивать врагов и за то, что подозревают его в вере в Бога. То есть в обоих случаях имеет место ненависть к образованному человеку, к непохожему. А неверие или вера - только предлог.
